so:text
|
Лишь сын шинкарки из-под КенигсбергаТак рваться мог в российские дворянеИ так толково округлять поместья.Его прозванье Афанасий Фет.Об этом, впрочем, нам не надо знать ―Как втерся он в наследственную знать.Не надо знать! И в этом счастье Фета.В его судьбе навек отделенаБожественная музыка поэтаОт камергерских знаков Шеншина.Он не хотел быть жертвою прогрессаИ стать рабом восставшего раба.И потому ему свирели лесаМилее, чем гражданская труба.Он этим редок, Афанасий Фет.Другие, получив свои награды,Уже совсем не слышали природыИ, майской ночи позабыв отрады,Писали твердокаменные оды.А он, с почтеньем спрятав в гардеробеПридворные доспехи Шеншина,Вдруг слышал, как в пленительной природеНочь трелью соловья оглашена. (ru) |